Здорово прокатил
Солдатские байки
Дело было в далеком теперь 1983 году. Я служил военным водителем в Одесской области Украины. Городок был маленький – тысяч на 15 жителей, да и почти половина из них имели отношение к Советской Армии.
В конце службы угораздило меня, уже «дедушку», которому через полгода на дембель, попасть водителем на ГАЗ-66 в ВАИ. Опытных водителей в армии всегда не хватало, а тут я с категориями «В» и «С» оказался на глазах у прапорщика Хинева. Точнее, в одной из командировок его водитель попался на пьянке и мне доверили перегнать машину ВАИ в гарнизон. Возится с Шишигой (слэнговое название ГАЗ-66 - прим. ред.) мне не хотелось, но мои доводы, что я уже дембель и т.д. не возымели на старого служаку никакого действия: - А если не соглашусь, то ездить я буду только на «губе» или в казарме на табурете. В общем, выбор был невелик. В конце концов, я освоил свои нехитрые обязанности и мне даже стало нравиться выезжать по тревоге и в день и ночь на солдатские ДТП, рейды и засады. Правда, переселиться пришлось из казармы полка в комендатуру гарнизона. А это уже был другой статус.
О прапорщике Хиневе можно написать отдельную книжку. Мужичок был не то что совсем самодур, но и не без прибамбаса. Он мог запросто солдата нарушителя ПДД оттрепать рукой за щеку и в нарушении всех законов сделать просечку в правах (тогда это только ГАИ имело право делать). Раз в неделю он ходил на доклад по аварийности в гарнизоне к командиру дивизии, чем очень гордился. Вообще его боялись и уважали одновременно, как солдаты, так и офицерские чины.
Мой патрульный ГАЗ–66 был оборудован желтым маячком, броскими надписями ВАИ на дверках и вызывавшем всеобщую солдатскую зависть гамаком в кузове - якобы для перевозки раненого.
Помню, в один из летних дней мы с прапорщиком Хиневым ехали на своем ГАЗ-66 по ставшему давно родным городку. На дороге голосовал прапорщик. Надо сказать, что протяженность городка была километров 5-6. Автобус ходил редко и лишь по главной улице. Останови! - приказал Хинев, - Узнаем что этому «кусяре» надо. Себя он, к слову, «куском» не считал.
- Паша, ты не подвезешь, - начал было прапорщик. - Не Паша, а Павел Иванович, - взвился Хинев, багровея лицом. - Я с тобой свиней не пас! Что надо?
Прапорщик проситель тут же исправился и уважительно попросил подвезти до гостиницы. Лезь в кузов, милостиво буркнул мой командир. Кузов был закрыт плотным брезентовым тентом и я не видел как пассажир залезает в кузов. Но я четко услышал, как что-то стукнуло об пол кузова. Команда Хинева – поехали! И я жму на газ. Надо сразу пояснить, что мы не очень-то обратили внимание на стоящего поодаль от прапорщика-просителя гражданского человека – мужчину с чемоданом, а зря.
Через два квартала я увидел, что какой-то офицер машет нам обоими руками призывая остановиться. Мой начальник велел продолжать путь, мол, много тут вас. Но еще через квартал история повторилась и нам махали уже два офицера, причем один из них даже присел от напряжения или волнения. Я начинаю понимать - что-то не так и пытаюсь, притормаживая остановиться.
Не дергайся, руководит мной Павел Иванович – поворачивай! Гостиница была уже рядом и мы фактически остановились у ее входа. Оба вышли из машины, но пассажира в кузове не увидели. В кузове лежал чемодан. Через минуту два офицера подвели под руки грязного и исцарапанного человека. Он был явно в шоке и бормотал только одну фразу: – Мой чемодан..., мой чемодан. Тут же, буквально на пустой улице, собралась человек 25-30 народу. Несколько человек кричали и требовали вызвать милицию. Подоспевшие офицеры потребовали объяснений.
Оказывается, как выяснилось позднее, прапорщик-пассажир просил подвезти не столько себя, сколько гражданского, приехавшего проведать служившего сына - солдата. Они успели закинуть в кузов лишь чемодан и машина рванула с места. Мы восприняли звук падающего чемодана за посадку пассажира. На беднягу было больно смотреть. Не знаю, что он подумал, может, что мы жулики, какие и имеем виды на его вещи, но терять свое он никак не хотел. Все эти три квартала, а это частный сектор, каскадер поневоле держался сначала за борт, а затем за форкоп грузовика, волочась по дороге. Достаточно было посмотреть на его желтые кожаные туфли и светлые брюки что бы понять, что он пережил. Носки ботинок были сточены как наждаком, на коленях зияли дыры, а плащ из белого стал серым в черную полоску. О ссадинах и царапинах я молчу. Слава богу обошлось без травм.
Когда на меня накинулась с обвинениями толпа, то все разрулил мой прапорщик. Он тут же командным голосом потребовал тишины и пошел в наступление. Кто вы такой? – обратился он к бедняге. - Я вас в машину не сажал и не знаю, зачем вы к нам прицепились? Ситуация тут-же поменялась и уже у потерпевшего с укоризной спрашивали, мол, вы взрослый человек, а как мальчишка цепляетесь за транспорт.
Через несколько минут прибежал прапорщик, с которого все началось. Хинев тут же заявил: – Вот его я сажал в машину, его я знаю. Прапорщик объявил, что все в порядке, схватил чемодан, взял под руку бедолагу и повел его в гостиницу.
Мой прапор еще долго горячился в машине, возмущаясь нелегальным пассажиром. К вечеру он скупо улыбнулся: – А здорово, ты его прокатил!
Иван Стрелков
- Назад
- Вперёд
