Публикуем вторую часть рассказа об имении Аксаковых, расположенном в Оренбургской области, первая доступна по этой ссылке.
***
Несколько шагов, и перемещаешься в другую эпоху. А на самом деле – в «парадную» анфиладу дома, где располагались комнаты родителей Сережи. Они и впрямь разительно отличаются от патриархальных «апартаментов» дедушки с бабушкой – изяществом обстановки, говорящей о высокой культуре и образованности их обитателей, а главное – вкусе к жизни.
Комната Сережиных родителей обставлена мебелью конца XIX века. Затейливый диванчик, уютная козетка. О, а вот зеркало псише. Оно вращается на шарнирах, позволяющих регулировать наклон зеркальной поверхности. По обеим сторонам – многочисленные полочки для бижутерии. Очень симпатичная вещь! Знаменитая фирма Гамбса очень увлекалась такими изделиями. На стене – картины, одна из которых – Шишкина. Конечно, репродукции. Но это подлинные вещи. А вот стол с мраморной столешницей, украшенный птичьим орнаментом. Ножки стола завершаются бронзовыми лапами льва. Он был привезен из Уфы, когда семья перебиралась на постоянное жительство в Аксаково (Не на нем ли раскладывали пасьянс и играли в карты?). Этому столу, который помнит не одно поколение Аксаковых, больше 250 лет.
Этому столику — четверть тысячелетия!Из окон открывается живописный вид. Не случайно именно здесь прорублена дверь, ведущая на веранду, так называемую ротонду, где родители Сережи любили пить чай, любуясь липовой аллеей, посаженной отцом, вдыхая воздух, напоенный липовым цветом. Кипел самовар. Струился аромат свежезаваренной мяты и смородинового листа. В корзинке источали аппетитные запахи сдобные булки и кренделя. Впрочем, любительницей сдобы была бабушка Арина Васильевна. А при Марии Николаевне, скорее всего к чаю подавалось миндальное пирожное, которое она сама и готовила. И смотреть на это приготовление было одним из «любимых удовольствий» Сережи. Сейчас на поляне перед домом осталась одна-единственная липа. Аллею вырубили, когда на месте барского дома построили школу. Но если пройти вглубь парка, то можно обнаружить большую липовую аллею, сохранившуюся с тех времен.
* * *
Не без волнения переступаю порог детской комнаты, которую маленький Сережа делил с младшей сестренкой Надей. Кровать с балдахином, чтобы ребенку было уютнее. В детстве он страдал неведомой болезнью, сопровождающейся бессонницей. Для его успокоенья в дом и пригласили Пелагею – мастерицу рассказывать сказки. Вот как об этом рассказывается в «Детских годах Багрова-внука»:
«Пришла Пелагея, не молодая, но еще белая, румяная и дородная женщина, помолилась богу, …вздохнула несколько раз, … села у печки, подгорюнилась одною рукой и начала говорить, немного нараспев: «В некиим царстве, в некиим государстве…».
Это вышла сказка под названием «Аленький цветочек». По прошествии полувека Сергей Тимофеевич обрабатывает это повествование и народная сказка становится авторской.
В этой же комнате письменный стол, на котором разложены подлинные вещи Сергея Тимофеевича – письмо гимназиста Сережи к дедушке, написанное идеально ровным почерком, без единой помарки, пенсне, чернильный прибор. А вот и знаменитые настольные часы белого мрамора, принадлежавшие семье. Несмотря на преклонный возраст – в рабочем состоянии. Их заводят раз в год на день рождения Аксакова – 1 октября. Они идут ровно сутки. И вновь останавливаются на год. На стене коллекция бабочек, которые обитали в здешних местах. Сергей собирал их и описывал в своих детских тетрадях. А став гимназистом, написал работу «Собирание бабочек».
Дорожка к озеру ЛюбвиГостиная – самая просторная и светлая комната в доме. Она обставлена уже по вкусу Сергея Тимофеевича и его супруги Ольги Семеновны – дочери суворовского генерала и плененной турчанки. В браке у них было 14 детей. Двое умерли в младенчестве. Подобно родителям все они отличались образованностью, прекрасно рисовали, увлекались музыкой. Вот и пианино, которое помнит эти семейные музицирования. Из подлинных вещей – восьмигранный дубовый стол конца XVIII века на мощной резной ножке. Его нашли на чердаке у кого-то из местных жителей
А вот и «темный коридор», разделяющий дом на две анфилады — рабочую и парадную. Этот коридор упоминается в «Семейной хронике». Он плохо освещался, поэтому здесь было темно и мрачно. И когда маленький Сережа шел в комнату к дедушке, он брал с собой маменьку или сестренку Наденьку. И взявшись за руки, они проходили к Степану Михайловичу. Сейчас здесь висят пейзажи Федора Козелкова, Рудольфа Яблокова, Александра Овчинникова и других оренбургских художников, запечатлевших красоту этих мест. Чтобы посмотреть экспозицию, достаточно щелкнуть выключателем. И сумрак рассеется.
* * *
Знакомство с домом писателя заканчивается. А ведь здесь хорошо! Хоть дом построен недавно, но он наполнен присутствием Аксаковых. Столько сил приложено, чтобы создать это присутствие! Для полноты ощущений только рассказов о привидениях не хватает. Впрочем, такой рассказ имеется.
Надгробия с семейного кладбища АксаковыхКогда в 2003 году археологи вскрыли захоронение Аксаковых, были обнаружены останки матери писателя и два детских гробика. Некоторые предметы с бывшего кладбища были принесены в музей – пуговички с истлевшей одежды, нательный крестик, венчик, который был на голове Марии Николаевны. И в музее стало твориться нечто необъяснимое. То вдруг пианино ни с того, ни с сего заиграет. То что-нибудь само по себе упадет. Однажды женщина, которая охраняет дом по ночам, заходит с улицы зимой. Идет в свою каморку. И вдруг ощущает, как мимо нее проносится поток воздуха, будто кто-то очень быстро прошел. А через несколько минут в комнате крестьянского быта вдруг упал самовар. Охранница испугалась. Стала читать молитвы. Через некоторое время музейщики пригласили батюшку, он отслужил молебен. И все успокоилось. Видимо, не зря говорят, что нельзя ничего приносить в дом с кладбища. Совсем другое дело – из храма. Недавно музейную экспозицию пополнили подсвечники, решетка и чугунная напольная плитка, датированная 1814 годом, из разрушенной Знаменской церкви, построенной отцом писателя в конце XVIII века. Церковь была разрушена в 1932 году по указанию председателя колхоза Маркова. Сейчас на месте храма стоит Дом культуры. А неподалеку – надгробия с могил отца, матери и брата писателя – Аркадия, которые много лет валялись в овраге.
* * *
Выходим из музея в сумерках. По-прежнему идет дождь. Но знакомство с Аксаковым хочется продолжить. Пройдя через поляну, оказываемся в парке. Выходим к озеру Любви. В бытность Аксаковых сюда ежегодно прилетала пара лебедей. Потому озеро и получило такое название. Нынче не прилетают. Да и озеро обмельчало. Воды чуть на донышке. Похоже, любовь нынче в дефиците. Но говорят, каждый год здесь включают колесо, с помощью которого пополняют озеро водой из речки Бугурусланки. На берегу сохранилась белая беседка, где любила сидеть Сережина мама, любуясь лебедями. Чуть поодаль – большая липовая аллея. Деревьям-долгожителям вокруг озера по 250 лет. Эти искореженные временем и непогодой исполины похожи на монстров. Не они ли послужили прототипом Чудовища в сказке «Аленький цветочек»?
И липовые аллеи, и вековые сосны в парке, и сирень с черемухой перед домом посадил отец писателя – Тимофей Семенович. Единственный наследник, он многое сделал для поместья. Кроме церкви построил мельницу, и, запрудив речку, создал озеро Любви. Здесь, в имении Аксаковых, все окружено любовью – к природе, семье, отеческим гробам. Судя по алым лепесткам искусственных роз, разбросанных перед ротондой, здесь любят регистрировать свой брак молодожены. Да и где же, как не тут, на родине «Семейной хроники» и «Аленького цветочка» делать первые шаги к созданию «ячейки общества»?
А вот и Чудовище!Но если вы спросите у земляков автора этой замечательной сказки, какой цветок послужил прототипом аленького цветочка, они не смогут ответить наверняка. Может мак, может, роза, может, тюльпан. Ну и ладно. Пусть у каждого будет свой заветный цветочек.
* * *
Да, Аксаково оставило в жизни писателя глубокий след. Но и он не остался в долгу перед малой родиной, запечатлев ее в своих книгах. А если говорить о материальном, то дал землякам работу в своем музее, будто предчувствуя, как трудно будет сельским жителям в «прекрасном далеко» заработать на хлеб насущный. Сергей Тимофеевич «позаботился» об этом одним только фактом своего существования. Хотя пробыл в этих местах не так много за свою долгую жизнь.
Совсем стемнело. Дождь не прекращается. Кажется, что Аксаково отрезано от всего мира, что оно на каком-то острове, затерявшемся в просторах мироздания. Но хозяева имения не чувствовали себя отрезанными от мира. И в Бугуруслан наведывались, и в Оренбург. (Представляю, каково было путешествовать в губернский город на лошадях, если даже на микроавтобусе иностранного происхождения проехать 500 километров довольно утомительно). Конечно же, навещали соседей – помещиков Неклюдовых, Куроедовых, Осоргиных. И у Мертваго, крестного отца Сергея Тимофеевича, наверное, бывали. Да и соседи к ним наведывались. Как же без этого? Впрочем, это только авторские фантазии. А вот то, что в этих краях бывал замечательный писатель Владимир Солоухин, совершенно точно. Свидетельство тому – его очерк «Аксаковские места». Приезжал сюда и другой замечательный писатель, корифей советской журналистики, путешественник Василий Песков. С удовольствием фотографировал, рыбачил. И написал очерк в «Гостях у Аксакова». Между прочим, останавливался, как и мы в людской. И ужинал на кухне под картинами, на одной из которых изображены рыбы из здешней реки, на другой – дичь из местных лесов.
А мы здесь пьем заваренный липовый цвет (не с тех ли самых лип с большой аллеи?) и лакомимся липовым медом. На душе тихо, светло и спокойно. И вспоминается Владимир Солоухин, который сказал: «Если бы меня попросили назвать главное качество аксаковских книг,…я назвал бы душевное здоровье, которое невольно переливается в читающего эти книги… и наполняет его».
Вот и пребывание на «прекрасной родине» Аксакова наполнило нас душевным здоровьем. А разве этого мало?
