Даша Богачкина: Здравствуйте! Для начала представлюсь: меня зовут Даша Богачкина, и вы сегодня пришли на лекцию проекта о профессиях «Тактики и Практики». Будет очень мило, если вы достанете ваши телефоны, откроете приложение YouTube и подпишитесь на наш канал. Либо вы можете найти нас в социальных сетях в Инстаграме или в Фейсбуке. Не будет лишним, если вы подпишитесь на нас. Мы периодически проводим живые встречи, на которых рассказываем людям о разных профессиях. Мы уже рассказывали о профессии дрессировщика, фокусника, врача, и о многих других. А сегодня у нас встреча посвящена профессии водолаз, и к нам пришел сам водолаз, который работает в системе ЖКХ, имеет огромное количество наград, работал на атомном ледоколе, даже неоднократно спасал людей. И зовут нашего героя Максим Дробышевский.
Еще до начала лекции зрители решили задать вопросы.
Зритель: А на какую глубину вы можете нырять?
М.Д.: В костюме водолаза можно опуститься на глубину, которую позволяет твое здоровье. Есть разные костюмы: сухого типа, мокрого типа, вентилируемые. Например, глубоководники погружаются в воду в костюмах сухого типа, то есть они не дышат, чем дышим мы. В этом им помогают различные смеси. Самая большая глубина, на которую я погружался, была 100 метров. Выходить из этой глубины нужно сутки. Разные глубины бывают. На длительных погружениях, например, на четыре месяца, водолазы сидят в барокамерах на глубине 90 метров или 130 метров. И там живут люди, они не выходят на поверхность четыре месяца.
Зритель: Вам удавалось находить древние вещи?
М.Д.: С древностями мы не сталкивались, но подъемом мы частом занимается. Например, недавно подняли в Москве в Нагатинском затоне 73 или 79 года теплоход «Казань». Про него в новостях писали. Мы его подняли и утилизировали. Также поднимали земснаряд в этом затоне. Что-то постоянно находим всегда.
Зритель: Какой самый первый корабль вы подняли?
М.Д.: Не один корабль был, поэтому нужно вспомнить. Расскажу не про первый поднятый, а про первый отремонтированный. Это был атомный ледокол «Ямал»: я лично ставил заглушку в смотровые окна.
Д.Б. Всегда ли ты хотел быть водолазом?
М.Д.: Нет, я не хотел быть водолазом. Как всегда, в юности о чем-то другом мечтаешь, точно не быть водолазом, хотя вся моя жизнь была связана с морем. Я родился в Казахстане в городе Шевченко, сейчас он называется Актау. Город на берегу моря. Может, слышали, проходил фестиваль «Каспий — море дружбы» — он как раз был на нашем побережье. Считается, что полуостров Мангышлак — это самое чистое побережье во всем Каспийском море. Вся жизнь была связана у меня с морем, но водолазом я не стремился стать, поэтому это воля случая, судьба.
Д.Б. Может были какие-то мечты о море, стремления?
М.Д.: Нет, совсем не так это было. Я устроился помощником водолаза, и мне очень понравилась эта профессия. В нашу фирму пришла квота из России на троих человек на обучение в международной школе на водолаза. Это одна из самых лучших школ, она находится в Норвегии. Мы подписали контракт на четыре месяца. Многие ехали из России уже будучи водолазами, имеющими какую-то квалификацию, а я попал туда вообще без профессии, и первые дни со мной вообще не знали, что делать. Вызывали куратора, разбирались, что со мной делать, если у меня нет ни опыта, ни образования в этой сфере. Потом решили, что за мной будет отдельный присмотр. Это получилось и к лучшему, так как я закончил школу, был выпускником 156 курса, и про меня даже напечатали в газете. А я тогда об этом не знал. Был уже конец нашей учебы, я подошел к доске, посмотреть, у кого на сегодняшний день будет погружение, а моей фамилии почему-то нет. Подошел к учителю и говорю: «А где я?», на что наш норвежский преподаватель мне ответил «finish». Все, учеба закончилась. У меня оказались все отработаны оценки, глубины, а я этого и не знал.
Д.Б. А сколько на тот момент тебе было лет?
М.Д.: Мне было 30 лет. Да, поздно, ведь я не служил водолазом, а служил во внутренних войсках. До 30 лет меня ничего не вело к водолазному делу. А в 30 лет поменялась жизнь в корне. Отучившись, я приехал в Москву, устроился на работу. Сначала попал в Мурманск по распределению международников, и вот там была самая интересная работа. Все-таки северный флот, полярные ночи, 4, 5 месяца пути, не заходя в порт. Мы выходили с порта Мурманска, брали на Енисей, уводили на Аляску — и так 4, 5 месяца. Может, слышали по телевизору, что тогда экспедиция «откололась». Это было в 2012 году. Была спасательная операция, спасали атомный ледокол «Ямал». Но в результате спасения машинное отделение у ледокола затопило. Нас тогда срочно же снарядили, посадили на атомный ледокол «Вайгач» и отправили на спасение «Ямала». Операция происходила около острова Большевик, море Лаптевых. Все заняло у нас 4 дня, что довольно-таки быстро.
Д.Б. Во время операции встречали каких-то животных?
М.Д.: Когда нас пересаживали на ледокол «Ямал», мы передвигались на санях и увидели белого медведя. Выстрелов он не боится, треска снега тоже, а убивать его нельзя, так как он в Красной книге. Когда ехали все смотрели по сторонам. И еще когда я погружался, сидел человек с ракетницей, был полный контроль, чтобы ничего не случилось. Со страхом идти под воду нельзя, водолаз должен быть спокоен, ведь страх – это первый признак паники. Помню, на острове Ямал нам нужно было поднять заправочную станцию на глубине 16 метров. Она находилась под илом и морским песком, то есть ее сначала нужно было найти, откопать и достать. И мимо нас прошли две касатки.
Д.Б. А касатки разве едят людей?
М.Д.: Едят. Они все едят. Но несмотря на это, операция прошла успешно, все нашли и достали. Животных встречаем много. Особенно мне понравились тюлени. Например, стоит корабль, где рыбные места есть, а я под водой чиню винт. И тюлени могут легко подплывать к тебе, посмотреть, чем ты занимаешься. Они очень любопытные. Мы даже подкармливали их: кидаешь банку консервов, тюлень надавливает на нее своим весом и достает содержимое. Очень умные звери.
Зритель: А моржей видели?
М.Д.: Да, и моржей тоже видели. Я никогда не забуду случай, когда увидел моржа с третьей палубы – это примерно 10 метров от земли. С теми моржами, что я видел в зоопарке, просто не сравнить. В дикой природе моржи намного больше.
Д.Б.: Есть у вас какие-то инструкции по безопасности?
М.Д.: Нет, у нас инструкций никаких нет. Я как водолаз об этом не думаю. Обслуживающий персонал должен обеспечить нам безопасность во время того, как мы работаем. Одного водолаза, как правило, обеспечивает восемь человек, они следят за тем, чтобы окружающая обстановка была спокойная. В нашу команду входит страхующий водолаз, обеспечивающий водолаз, вспомогательная команда, медперсонал и так далее. Это коллективная работа.
Зритель: На сколько вам хватает баллона, которым вы дышите?
М.Д.: Возьмём 10 литровый баллон. Напомню, что воздух измеряется в литрах. Расход баллона зависит от нескольких факторов. Например, от глубины, от температуры воды, а также от той работы, которую вы выполняете. Если просто опуститься на глубину 5−10 м при хорошей видимости, 10 литрового баллона может хватит на час. Так вы будете спокойно дышать. И смотреть на рыбок, конечно же. Но если в тех же условиях будет еще тяжелая работа, например, работа с грунтом, со сваркой, баллона хватит всего на 20 минут. Поэтому тяжелую работу мы производим не с баллонами, мы идём на кабель-шланговой связи. Баллон — это для нас резервное оборудование. В кабель-шланге находится практически все: свет, рация, подача воздуха и видео. Работа водолаза — это своеобразная наука, которая до конца ещё не изучена. Это постоянные расчёты, мы постоянно узнаем наши возможности, например, на какую глубину можно погрузиться, сколько воздуха хватит. То есть мы проверяем возможности нашего тела. Если вы не знали, то водолазы постоянно проводят расчёты. У нас есть свои таблицы и графики. 70% работы водолаза происходит на берегу. Мы очень серьезно готовимся к погружениям, потому что на кону наша жизнь. И в этом принципиальное отличие профессии водолаза от дайвинга. При дайвинге мы прыгаем с баллоном, а водолаз дышит и работает при помощи кабель-связи.
Зритель: Как часто вы находите затонувшие корабли?
М.Д.: Я подводно-технических водолаз, поэтому мы занимаемся чаще всего ремонтными работами. А те водолазы, которые ищут затонувшие корабли, называются поисковыми отрядами. Когда они находят корабль, составляются документы с указаниями координат и места нахождения затонувшего корабля. И вот эти документы уже получаем мы. То есть мы приходим на место, которое уже найдено, и там производим своей работы.
Зритель: Какого числа вы впервые погрузились под воду?
М.Д.: Число я не помню, но могу рассказать очень интересную историю, связанную с этим событием. Во время первой спуска я очень испугался. Первый спуск проходил к дизельному ледоколу в Каспийском море. Впервые я спускался на глубину 8 м к передней части корабля. Я спускался как дайвер с баллоном. Мне показалось, что судно заваливается на меня, поэтому я быстро поднялся на поверхность воды. Тогда мне показалось, что профессия водолаза не для меня. Но я не бросил это дело, нужно было завершить работу. Первые мои водолазные работы — это зачистка судов. Нужно было вручную чистить корабли. Есть нижняя часть корабля, которая находится под ватерлинией, то есть это та часть корабля, которую не видно с суши. Она часто обрастает ракушками, травой, поэтому её нужно чистить. Такие обследования и чистки у судна происходят ежегодно. Тоже самое, как и у машины есть техосмотр. Сначала мы зачищаем корабль до металла, а затем, исследовав все швы у судна, даем свой вердикт о состоянии корабля.
Д.Б.: А в каком учреждении ты работал, выполняя такие работы?
М.Д.: Каспий дайф про. Эта компания занимается всеми подводными работами. В Норвегии нас отправили для того, чтобы мы в дальнейшем работали для этой компании. Мы получили международное образование, поэтому можем работать практически везде.
Д.Б.: Сейчас Максим работает в системе ЖКХ. И знали ли вы, дорогие гости, о том, что в Москве в системе ЖКХ работают водолазы.
Зритель: А что они делают в системе ЖКХ?
М.Д.: Когда приехал в Москву, я узнал, что организация ГУП «Мосводосток» организовала на своей базе управление водолазных работ. Я устроился в эту организацию, но до конца не понимал, чем буду заниматься. Оказалось, что под управлением «Мосводостока» находится более 200 прудов, Москва-река, подземные реки. И все эти водоемы без водолазов невозможно обслуживать. Когда пришел пять лет назад все коллекторы были загрязнены. Что мы только не вытаскивали во время своих работ. Например, из Олимпийских прудов вытащили два автомобиля, из прудов достаём тонны бытового мусора, в том числе и асфальт, железо, урны. Река – это огромная сила, которая тащит за собой практически все. Когда мы исследуем коллекторы, находим очень много мусора. Мы все достаём частями и утилизируем, также очень много рек идёт под землёй. Вот туда спускаться без определённого оборудования нельзя, так как там часто проходит газ, и это очень опасно для жизни. Водолазы нужны, чтобы обезопасить людей, а также для того, чтобы чистить крупные города, например, Москву.
Зритель: Какое погружение вам запомнилось больше всего?
М.Д.: Рассказываю. У нас открепляется кормовой якорь, и нас начинает крутить. А я в это время находился глубоко под водой и не знал, что происходит вверху. Возле своего объекта я уже вырыл яму, увидел нужный мне объект, и тут меня резко начинает тащить вверх. По рации я спросил, что случилось. На что оператор мне сказал: «не волнуйся Максим, спокойно поднимайся вверх». На мне много тяжелого оборудования, я не понимаю, что происходит. Меня очень быстро несёт в воде, и уже тогда я понял, что случилось что-то нехорошее. Когда я уже был почти у поверхности воды, видимость стала лучше, и тогда понял, что на воздух я уже не выйду. Дело в том, что трос, на котором я спускался, сильно запутался, из-за чего я оказался прямо под кораблём. Слава богу, всё обошлось. Я обрезал ножом трос и заплыл в беседку, где была подача воздуха. Потом меня подняли в кабине. Начались разбирательства, и пока начальники решали проблему, у меня по времени был уже второй спуск и мне пришлось снова погружаться. И пока руководство ругалась, мы смогли решить проблему и выполнить работу.
Зритель: А вас наградили чем-нибудь?
М.Д.: После спасения атомного ледокола «Ямал» нас закрыли в водолазной каюте. Был оркестр, приехало телевидение, начальство сказало, что мы молодцы. Всё это время мы провели в каюте, нас даже не выпустили домой. Но ещё раз повторю, что работа водолаза — это не про награду. Нашу работу не видно, но она очень важна для общества. У нас все случаи сложные, все опасные. Это такая специфика работы. Либо ты согласен на такую работу, либо лучше сюда не соваться. Во время работы нельзя отвлекаться, нужно быть предельно сосредоточенным. Чётко слушаем приказы, чётко выполняем, нужно постоянно быть сосредоточенным, иначе это очень опасно.
Зритель: Встречали ли вы китов или акул?
М.Д.: Да, я уже рассказывал, что встречал касаток. Китов я встречал в Норвегии.
Зритель: Сколько вам было лет, когда вы начали работать на «Мосводостоке»?
М.Д.: Это было пять лет назад, мне было 37 лет.
Зритель: Вы часто производили зачистку судов?
М.Д.: Да, довольно-таки часто. Я работал на многих морях, практически во всех уголках Северного Ледовитого океана. Начиналось все с Каспийского моря. На самом деле, это озеро, но поскольку это очень большое озеро, оно считается морем. Море очень соленное, поэтому нижняя часть корабля очень быстро обрастает ракушкой. За один поход на корабле может нарастать и до 5 см ракушки. От этого зависит скорость и манёвренность судна, то есть кораблю придётся тратить больше топлива, если судно грязное. Каждый приход с нефтяных месторождений тоже заканчиваться чисткой. То есть водолазы моментально должны произвести зачистку помещений, с помощью которых производится охлаждение судна, ведь они моментально забиваются ракушками и грязью.
Зритель: Можно ли на глубине 200 м производить электросварку?
М.Д.: До 60 м точно знаю, что можно. Так как я не глубоководный водолаз, мне трудно ответить на этот вопрос. В водолазной профессии много разделений. Дайверы, подводно-технические водолазы, глубоководные водолазы, водолазы-спасатели. Глубоководные водолазы бывают только в военных отделениях, в гражданских их нет. Для глубоководных погружений нужно пройти специальную медицинскую комиссию и каждый год эту комиссию подтверждать. Например, подводные лодки могут поднимать только военные водолазы.
Зритель: У меня вопрос про холодную воды. Часто в фильмах показывается, что водолазы надевают тёплую одежду под водолазные костюмы. Это правда?
М.Д.: Да, абсолютная правда. Это называется утеплители или термобелье. Все используется, это очень помогает в холодной воде. Есть обычные тёплые комбинезоны, а есть даже с электрическим подогревом.
Зритель: Вы говорили про кабель, значит ли это, что на поверхности воды есть диспетчерская, в которой сидит человек и направляет вас.
М.Д.: Да, в кабеле также есть камера, поэтому за моей работой наблюдают мои коллеги. Сейчас спуски без связи запрещены. Только в редких случаях, например, при спасении.
Зритель: В толще воды нужна подсветка, для того, чтобы видеть что-то?
М.Д.: Иногда подсветка делает только хуже, поэтому мы работаем без неё. Чаще всего мы работаем в темноте.
Зритель: Во время погружения вам встречались русалки или утопленники?
М.Д.: Когда мы идём под воду, мы отключаемся. Это первое и главное правило водолаза – мы не должны реагировать на посторонние звуки и предметы. Рядом с вами сом может доедать свою добычу, но вы не должны на это реагировать. Вам нужно закончить свою работу и доложить о работе диспетчеру.
Д.Б. Бывает ли на большой глубине галлюцинации, например, из-за недостатка кислорода?
М.Д.: Азотный наркоз, да, бывает. Галлюцинации не возникают, но очень хочется смеяться. Когда нас проверяют в барокамере, нас отпускают на глубину 40-50 м, а испытания проходят коллективом. И вы не представляете, как ситуация давит на подсознание и всем хочется смеяться. Происходит детский смех, остановиться просто невозможно. Поэтому при таких испытаниях разговаривать нельзя, мы только перестукиваемся, иначе нам не ставят зачет.
Зритель: А как происходит процесс естественных нужд?
М.Д.: Это можно сделать в специальном отсеке, а если идём на длительные работы, то надеваем памперс. В этом нет ничего такого. Есть во время работы, сами понимаете, нельзя.
Зритель: А правда, что Титаник затонул? Просто сейчас ходят слухи, что это выдуманная история.
М.Д.: Знаете, это такой же вопрос из разряда «были ли американцы на луне». На этот вопрос вам могут ответить только глубоководные специалисты, которые воочию видели судно.
Д.Б. Есть исторический факт, что Титаник действительно затонул. А оспорить его достаточно сложно.
Зритель: Когда вы отправляетесь куда-то на корабле в хорошую погоду, но вдруг начинается шторм. Что вы делаете?
М.Д.: Мы погружаемся только до волнения в 2 балла. Если волнения больше 2 баллов, то погружаться нельзя. Иногда даже 1 балл волнения океана при сильном ветре может стать опасным для водолаза. На нашу работу влияет очень много внешних факторов, в том числе и природных, физических. Руководитель подводных погружений контролирует, в каком состоянии человек погружается на глубину. Если я вижу, что с человеком что-то не так, например, поругался дома с супругой, то я не имею право отправлять его на работу, так как его голова будет занята другим. В нашей работе много человеческих факторов, мы не роботы.
Зритель: На вас нападали какие-нибудь подводные жители?
М.Д.: Подводные жители не нападали. Но один раз в Каспийском море меня достал тюлень. Он постоянно тыкал в меня, тащил за ласты, то есть очень неудобно было работать. Тюлень залез в насадку, мне пришлось помогать ему выбираться. Когда я был в начале своей карьеры, я спрашивал водолазов, чем отличается видимость от отсутствия видимости. И один мой старый опытный коллега сказал, что лучше, когда видимости нет, так как ты не видишь, что творится рядом. Ведь можно испугаться, а нужно работать в спокойствии.
Зритель: А вы находили какие-нибудь драгоценности?
М.Д.: Конечно. Мои ребята, которые до сих пор работают, постоянно находят монеты. Например, в одном из московских прудов мы нашли четыре пистолета. Мы вызвали полицию, и она сказала, что пистолеты настоящие. Настоящие машины находили. Расскажу, как такие машины чаще всего оказываются в водоемах. Автомобили угоняют и обычно это происходит зимой: машина загоняется на лед, и к утру она проваливается под воду. А летом во время чистки пруда мы находим их. Недавно подняли «Москвич», два запорожца и Оку. С каких времён они там лежат – непонятно.
Зритель: В каком море или океане вам больше всего понравилось?
М.Д.: Больше всего мне понравилось в Северном Ледовитом океане, в море Лаптевых. Там очень интересная консистенция воды: море замерзающее, поэтому вода как будто в масле. Несмотря на все прелести, там всегда холодно.
Зритель: А вы видели морских скатов?
М.Д.: Нет, скатов я никогда не видел.
Зритель: Пруд вы чистите вручную или есть какое-то оборудование?
М.Д.: Чистим вручную, но есть специальные приборы, которые называются brush-машина. Такой прибор на магнитах прицепляется, и с помощью него производится очистка. Но после такой машины все равно остается очень много грязи, поэтому мы её практически не используем, чистим пруд самостоятельно.
Зритель: В любительском дайвинге есть ограничение в 45 м. Если похожие ограничения для водолазов?
М.Д.: У российских водолазов ограничения до 60 м, а у международных — до 50 м. Я не знаю, почему такие ограничения. Перед спуском под воду нас проверяют физиологи. В барокамере проверяют наши пазухи, а врачи следят за всем остальным. С нами работает специальный водолазный врач, который определяет, можно ли нам спускаться на глубину. Когда я проходила глубоководную комиссию, мне ставили ограничения в 200 м, а во время следующих комиссий мне уже писали, что возможен спуск без ограничений, то есть я мог спускаться на любую глубину в зависимости от состояния здоровья.
Зритель: Водолаз должен знать всех рыб, чтобы понимать, к каким можно подходить?
М.Д.: Когда мы работали на месторождении нефти нам читали технику безопасности, где специально обученный человек рассказывал нам, какие животные обитают в этом регионе. Невозможно знать всех животных, например, если водолаз прибыл на место работы из другой страны.
Д.Б.: Сколько времени дается на сбор в таких ситуациях?
М.Д.: Всё зависит от задачи. Как правило, если выезд местный, то это 2 часа.
Д.Б.: Максим, ты же работаешь не в структуре МЧС. Там, насколько я знаю, этот вопрос не обсуждается, там 4 часа на сборы и все, ты должен быть готов к вылету. Работая в ЖКХ, ты относишься к какому-то водолазному братству. Есть какое-то сообщество, которое поддерживает связь со всеми водолазами на случай экстренной ситуации.
М.Д.: Все водолазы записаны в общий реестр по всей России. По всем нам есть информация, например, где служили, как проходили медицинскую комиссию. Нашу работу просто не видно, но мы все находимся на контроле. Многие люди искренне интересуется, что мы можем делать под водой. Работа водолаза под водой — это тоже самое, что работа строителя на земле. Происходит всё тоже бетонирование, сварка, прокладка проводов. Но так как всё проходит под водой, это намного опаснее и дольше.
Зритель: Есть какие-то рекорды по погружению водолазов под воду?
М.Д.: Конечно есть. Например, я поставил рекорд в норвежской школе: на воздухе я погрузился на глубину 67 м. Но это произошло случайно, так же, как и случайно я попал на обучение в Норвегию. Но то, что я стал лучшим студентам на курсе — это не случайно. Все мои спуски получались удачными только потому, что я отключал голову и не боялся. Во время того погружения, когда я оказался на глубине 50 м, у меня заложило уши, и мне потребовалось какое-то время, чтобы их продышать. И когда ко мне вернулся слух, я услышал, что мне говорят срочно подниматься на поверхность, так как я превысил лимит погружения. Я спускался в паре со своим товарищем: я нарушил режим по погружению, а он нет, но стоять со мной он был обязан для общей безопасности. Получилось, что вместо 40 минут мы провели под водой 1 час 20 минут, мой напарник даже отморозил себе руки. После того как я поднялся, меня осмотрели врачи и посадили на 30 минут дышать кислородным баллоном. Я прекрасно себя чувствовал. На следующий день мне дали выходной и не разрешили погрузиться под воду. Вот такой случайный рекорд я поставил. Все экзамены и результаты в норвежской школе фиксировались. Например, когда мы сдавали вступительные экзамены, к нам пришел заместитель директора, раздал билеты и удалился из аудитории. Ваш покорный слуга, конечно же, стал бегать по аудитории смотреть шпаргалки и списывать. После того как мы все написали и сдали, мы отправились на занятия. И только вечером нас вызвал руководитель и сказал, что весь экзамен был записан на камеру и включил нам эту запись. Было страшно, но одновременно смешно смотреть, как мы сдавали этот экзамен. Оказывается, они хотели посмотреть, как русские будут сдавать экзамен.
Зритель: А у вас проводятся какие-то соревнования?
М.Д.: Конечно проводятся. Например, четыре месяца назад в Москве проводились соревнования, в которых приняло участие пять команд.
Зритель: А сколько вы можете продержаться под водой без баллонов, просто задержав дыхание?
М.Д.: У нас даже был такой экзамен — продержаться под водой 1 минуту. Это тот самый минимум, который должен выполнять водолаз. Такое испытание обязательно проводится под водой, чтобы на лёгкие производилось давление. На воздухе выполнять такое упражнение гораздо проще.
Д.Б.: Максим, как ты учил английский? Ты свободно разговаривать на этом языке?
М.Д.: После приезда и учёбы в Норвегии я свободно общался на английском, но за 10 лет пребывания в России я практически все забыл.
Зритель: Ты спасал людей? Если да, то при каких обстоятельствах?
М.Д.: Нет, людей я не спасал. Я спасал только корабли: атомный ледокол «Ямал», «Вайгач». Мы не совсем спасали эти корабли, а скорее ремонтировали. Когда идёт караван из кораблей винты обязательно портятся и их приходится чинить. На самом деле это очень интересно. Когда идёшь со знанием своего дела у тебя появляется понимание что и зачем ты делаешь.
Д.Б. Ты отвечаешь за других людей или другие люди отвечают за тебя?
М.Д.: Работа водолаза — это коллективное дело. У каждого водолаза есть своя задача, и если у одного из нас что-то не получалось, мы выходим из воды и корим себя за то, что задачи не выполнили. Мы стараемся до последнего работать на объекте. Наши учителя нас часто ругали, что нам приходилось работать до последнего, хотя они сами понимали, что настоящий водолаз никогда не бросит свою работу, так как после того, как мы поднимаемся на поверхность, нашу работу приходится доделывать другому водолазу, а это в разы сложнее. С одной стороны, это очень интересно и иногда весело, но это тяжелый и опасный труд. Мы стараемся относиться ко всему с юмором.
Зритель: Я где-то читал, что человек может продержаться под водой от 3 до 5 минут без дыхания. Хотя в другом источнике написано, что это время — всего лишь от 30 до 40 секунд И где тут правда?
М.Д.: Вы имеете ввиду ледяную воду?
Зритель: Нет обычную, если просто задержать дыхание.
М.Д.: Это зависит от объема лёгких, например, у пловцов самый большой объем лёгких. Мне физиологи говорили, что самый большой объем лёгких пловцов, так как они сами развивают грудную клетку, тренируют лёгкие.
Зритель: Как врач педиатр и фридайвер расскажу, что объем лёгких, конечно, играет значение, но тренированность ценится больше. Если брать соревнования дайверов, то выигрывает не тот, у кого больше лёгкие, а тот, кто больше тренировался. Наши рецепторы в организме настроены не на кислород, а на СО2, поэтому нужно уметь подавлять эти рецепторы. Недавно был поставлен рекорд в ластах на погружение 111 м без дыхания.
Д.Б. У нас был чемпион Александр Костышен, и, если вы зайдёте на сайт Тактики и практики, там найдёте большой материал про фридайвинг, где расписано в подробностях о том, сколько человек может находиться под водой без дыхания.
Зритель: Вы когда совершаете зачистку судна, делаете это вручную или какими-то подручными инструментами?
М.Д.: Есть такой инструмент, похожий на мастерок, он надевается на руку и на конце есть своеобразная пластинка, с помощью которой мы очищаем судно. Такие инструменты мы изготавливаем самостоятельно.
Зритель: Здравствуйте, я преподаватель и сейчас нахожусь в отпуске. И уже начинаю тосковать по университету. Когда вы находитесь в отпуске, вы тоскуете по своей работе? Хочется ли вам спускаться под воду?
М.Д.: Когда я работал в Мурманске, у меня был отпуск 42 дня. И после 20 дней отпуска мне начиналось хотеться на работу. Я звонил на флот и просил товарища выпустить приказ о срочной работе, чтобы меня вызвали их отпуска. Водолаз не может без воды, он как рыба.
Д.Б. А ты отдыхаешь на море?
М.Д.: Нет конечно. Как-то раз ко мне на работу приезжали товарищи и говорят, давайте поедем отдыхать на море. Но ведь я работаю на море, я этим сыт, мне хочется в лес.
Зритель: Существует ли у вас какие-нибудь курсы повышения квалификации, которые вы обязаны проходить?
М.Д.: Мы обязательно постоянно повышаем свою квалификацию. Нужно ежегодно подтверждать свой технический минимум, чтобы оставаться в профессии. Каждый проходит аттестацию по своей классификации. А в международной школе водолазов после того, как ты закончишь обучение подтверждать ничего не нужно.
Зритель: У водолазов бывают профессиональные болезни?
М.Д.: Когда мы заканчиваем нашу работу чаще всего сталкиваемся с болезнью суставов, простатитом (в основном из-за холодной воды). Азот накапливается в костях, в мягких тканях, суставах, поэтому происходит артрит и другие заболевания. Пенсия у нас льготная, поэтому водолаз уходит в заслуженный отпуск после 15 лет непрерывного стажа.
Зритель: Сколько вы можете продержаться под водой без аппаратов? У меня брат занимался год в бассейне и может продержаться под водой 2 минуты.
М.Д.: Твой брат молодец. Я держусь под водой около минуты. Дело в том, что водолазам нельзя долго под водой задерживать дыхание, так как если что-то случится, будет не понятно, когда и из-за чего я отключился. Если мы будем долго находиться без дыхания под водой, то просто потеряем сознание. На глубине происходит кислородное голодание, поэтому нужно постоянно дышать, чтобы не отключаться. На вступительных экзаменах мы должны были задерживать дыхание, но в работе нам это особо не нужно. Задержка дыхания может пригодиться, например, когда нужно передать свой кислородный баллон коллеге, успеть надеть запасной, и подняться вдвоём на поверхность.
Зритель: Бывает так, что вам снится ваша работа?
М.Д.: Мне постоянно снится работа, раз в неделю точно. В сновидениях я обычно дышу под водой, причём стараюсь медленно и аккуратно дышать, чтобы вода не попала в лёгкие. Во снах я без специального костюма — в обычной одежде без шлема, но я могу дышать.
Зритель: Вы используете отечественное или импортное оборудование и снаряжение. Ещё вопрос: космонавты не используют ваши навыки или методы для подготовки?
М.Д.: Оборудование используем разное. Космонавты, конечно часто применяют наши упражнения. Например, их часто готовят под водой в схожих ситуациях. Как часто говорят, что после подготовки на водолаза можно идти в космонавты.
Зритель: Вы не хотели бы работать в дельфинарии, чтобы плавать с дельфинами?
М.Д.: Может быть потом я и буду работать дельфинарии, но сейчас моя работа заключается в другом. Работа с дельфинами — это немного про другое. Сейчас мне приходится работать в тяжелых ситуациях: даже на очистку пруда уходит много энергии и сил. Подводное строительство, благоустройство прудов, чистка подземных рек — на все нужны время и силы. Сейчас главная задача водолазов — очистить Москву, добиться того, чтобы не затапливало пешеходные подземные переходы, метро. Мы занимаемся уборкой каждый год, и к счастью, мусора становится все меньше.
Зритель: Сколько времени занимает подготовка к погружению?
М.Д.: Пять минут. Это отработанное время, за которые мы должны собраться независимо от обстановки. Самостоятельно водолаз надевает на себя рубаху и перчатки. Всё остальное делают другие люди: подносят баллоны, подсоединяют тросы, надевают жилеты.
Д.Б. Давайте систематизируем наши знания. Правильно ли я понимаю, что сегодня для того, чтобы стать водолазом нужно выучиться в школе, каким-то чудом попасть на работу помощником водолаза. А что нужно сделать следующим шагом, может быть, освоить какую-то техническую специальность?
М.Д.: Первым делом человек должен быть физически готов к этой профессии. Потом нужно отучиться водолазной школе, где вас научат любой водолазной специальности.
Д.Б.: Ты рассказывал, что приглашение в такие школы приходит по надобности от специальных организаций. Но что делать, если человек не устроен в такой организации? Как ему попасть в такую школу?
М.Д.: Если человек не устроен в такой школе, но у него есть желание, он может заплатить деньги и отучиться в школе водолаза. Например, я устроился в «Мосводосток», где меня на бюджетной основе отправили на обучение.
Д.Б.: А что делать, если ты ещё не находишься в этой организации, например, ты только что закончил школу. Должна быть какая-то техническая специальность, которая пригодится в работе водолаза?
М.Д.: Конечно, такая специальность вам пригодится в работе. После школы можно поступить в школу водолазов. В Москве она находится на Технопарке, но она, к сожалению, только на коммерческой основе, как и большинство современных организаций. Там обучение тоже происходит по разрядам и категориям. Все, кто там учатся, получают звание водолаза четвёртого разряда, а если ты хочешь учиться дальше, то подаешь документы и получаешь узконаправленную специальность. Например, водолаз шестого разряда занимается инженерной работой под водой: прокладывает трубы, строит.
Д.Б.: Как водолазу найти работу, ведь на HeadHunter выкладывают в основном офисные вакансии. Насколько водолаз — это востребованная профессия?
М.Д.: После обучения водолаз заносятся в общую базу — в российский реестр водолазов, где появляются вакансии, и вы можете искать работу. Профессия водолаза очень востребована. Если вы смотрите телевизор, то знаете, что сейчас очень много случаев затопления, а работать с этим могут только водолазы. И когда мы поднимаем документы по станциям, которые были затоплены, мы понимаем, что раньше за ними ежегодно следили специалисты, но после развала СССР этими местами никто не занимался, поэтому и происходили катастрофы. Водолаз нужен государству постоянно. Водолазы нужны не только спасательные, но подводно-технические специалисты, которые занимаются строительством и инженерными работами под водой. Ещё раз повторю, что водолаз должен чётко исполнять инструкции. Такой навык часто отсутствует у начинающих водолазов: они полны энтузиазма и часто игнорируют эту инструкцию. Нельзя отвлекаться, нужно находиться на одном месте, чтобы в случае опасности тебе смогли помочь.
Зритель: А есть ли среди водолазов женщины?
М.Д.: Да, есть, но их очень мало. С нами в Норвегии учились девушки, но они не были напрямую водолазами. Например, в нашей группе была женщина, которая работала телохранителем у одного шейха, и у неё было много спортивных разрядов. Она была мастером по кикбоксингу, мастером спорта по стрельбе, а также просто для себя она захотела пройти школу водолаза.
Зритель: В Москве есть музей водолаза?
М.Д.: Да есть. Он находится на Технопарке.
Зритель: Сколько зарабатывают водолазы?
М.Д.: Водолазы зарабатывают хорошо, но опять же все зависит от сферы деятельности и места. Труд хорошо оплачиваются, так как профессия опасная и очень тяжелая.
Зритель: Ощущаете ли вы себя человеком героической профессии? Как обычно реагируют люди, когда слышат, что вы водолаз?
М.Д.: Профессию я считаю героической, но лично себя героем не считаю. Я себя считаю профессиональным работником. Когда ты сам что-то делаешь, тоне замечаешь и не понимаешь, может быть, что делаешь что-то важное. Когда другие слышат, что я работаю водолазом, все, конечно, удивляются. Сразу же спрашивают, что вы там делаете. Я всегда шучу: конечно же рыбок смотрим. Все думают, что все водолазы — это спасатели, и никто не догадывается о том, какую на самом деле работу мы делаем.
Зритель: Должны ли водолазы обязательно знать английский язык? Если на кораблях спасательной лодки?
М.Д.: Если вы хотите работать на международном уровне, то знать английский язык нужно. На кораблях есть спасательные шлюпки. Они есть на всех судах.
Зритель: В сфере вашей работы ЖКХ вы встречали когда-нибудь утопленников?
М.Д.: Да, приходилось. На реке Яуза при проверке шлюза мы обнаружили подростка, которого искали 12 дней. Оказывается, его присосало течением к решетке, и он не мог всплыть. Так как мы не спасатели, нам запрещается поднимать людей, поэтому мы привязали к нему конец троса, сами выплыли на берег и стали дожидаться спасателей.
Зритель: Что такое водолазное полотенце?
М.Д.: При подъеме каких-то крупных деталей или судов нужно чем-то поддерживать большие части. Мы подкапываем грунт и под него прокладывается специальное полотно из плотной твёрдой ткани, которое и называется полотенцем. Концы этого полотенца привязываются к крану, который поднимает судно.
Зритель: А вы видели морское чудовище?
М.Д.: Не видел. Может быть, оно когда-нибудь мимо меня проплывало, но я его из-за толщи воды не увидел. Честно говоря, я и не пытался его увидеть, так как во время работы я настроен только на работу.
Редактор: Эрика Говорунова
